Специфика коммуникаций в гетеротопном пространстве: политический и культурный аспекты

М.С. Топчиев, А.П. Романова (Астрахань)

Специфика коммуникаций в гетеротопном пространстве: политический и  культурный  аспекты

Работа выполнена при поддержке РГНФ №15-33-11172а (ц) «Культурная безопасность в условиях гетеротопии».

В последнее время  терминология М.Фуко, связанная с иными, гетеротопными пространствами все чаще входит в научный оборот, не только в области  исследования городского пространства, но и  всяческих других социальных пространств. Вброшенный в научный оборот М.Фуко термин («Слова и вещи.» (1966), «Другое пространство» (1984)) в последние десятилетия начинает использоваться в том числе и как методологическая основа для  гуманитарных  исследований. Фуко не дает гетеротопии четкой дефиниции, он скорее описывает ее как реально существующие пространства,  эффективно действующие утопии, которые формируются в самом основании общества.  Фуко считал, что они   представляют собой контр-пространства, в рамках которых другие реальные места, существующие в культуре, одновременно представлены, противостоят друг другу   и перевернуты. Эти места находятся за пределами  всех мест, хотя в реальности они фактически локализуемы. (Foucault  1986,p.24)   

Формат данной публикации не позволяет долго и подробно  останавливаться на тех принципах гетеротопии, которые Фуко обозначает в этой работе, тем более что они  подробно проанализированы в зарубежной  (Miсhiel Dahaene, De Cauter, Lieven 2008) и в отечественной литературе (Якушенкова. 2014), в том числе и  применительно к различным  гетеротопным пространствам. Мы только перечислим их для того, чтобы  был лучше понятен ход анализа.  Шесть принципов  гетеротопии  Фуко включают: ее универсальность, т.е. характерность  практически для любой культуры;  гибкую функциональность, поскольку общество может заставить ее функционировать разными способами; наличие множественных пространств в одном пространстве гетеротопии; сохранение времени; наличие входа и выхода в гетеротопию; несмотря на изоляцию, способность контактировать со  всеми другими пространствами.  Фуко выделяет  и кратко описывает два типа гетеротопии: гетеротопию кризиса и гетеротопию девиации. В последствии, исследователи станут добавлять новые типы гетеротопии, например,  гетеротопию убежища (De Cauter, Lieven  2009)

 Возникает вопрос, какие пространства мы можем считать гетеротопией. Мы считаем что термин «гетеротопия» можно применять не только к территориям, как это часть делается в современной гетеротопологии , но и к пространству как таковому.   Оно может быть  как архитектурной гетеротопией (русская часть турецкого Карса), отдельные районы городов, (кладбища, гетто) отдельные социальные локализованные  структуры (библиотеки, театры, молы). Однако в последнее время терминология эта получила более широкое применение, мы говорим о гетеротопности  страны (например России) или мегаполиса, отдельных его анклавов, гетеротопности  ныне весьма широко понимаемого  фронтирного пространства и т.д. Формат публикации не дает возможности  рассмотреть  коммуникации  в разных типах гетеротопий, для анализа мы возьмем   область нашего исследования в последние годы – фронтир. Фронтир представляет собой пространство «между», но на данном этапе мы можем говорить не только о территориальном фронтире -американском, сибирском, кавказском и т.д. Исследования фронтира вышли за рамки  исторической науки, ныне речь ведется о сетевом фронтире (Е.В. Морозова), исследуется городской фронтир, даже фронтир подземки.

Однако нельзя забывать один важный момент – любой фронтир – это гетеротопия, хотя не любая гетеротопия - фронтир. Фронтир гетеротопен в силу того, что он представляет собой «другое» пространство, включающее в себя множественные подпространства. Возникает он часто как  гетеротопия девиации, собирая на свою территорию маргинализированные личности, позже в фольклоре приобретающие героизированный характер. Фронтир может накапливать время, сохраняя традиции. Соединяя фронтирную и гетеротопную  методологии исследования  применительно к изучаемому нами пространству мы  расширяем возможности анализа  сложных социальных пространств.   Специфика межкультурных коммуникаций   на гетеротопных пространствах фронтира в диахронном аспекте  достаточно подробно описана в одной из наших предыдущих публикаций на примере кейса кавказского фронтира (Романова 2015 ).

На современном этапе,  когда  во фронтир превращается  и пространство мегаполиса,  фронтирная гетеротопия проявляется еще более выпукло.  Часть пространства мегаполиса,  прежде всего  на местах соприкосновения   районов  проживания граждан традиционной для данного мегаполиса культуры и анклавных районов, можно рассматривать как фронтир, поскольку  это пространство  «между»,  поле активных межкультурных коммуникаций , достаточно подвижное,  с расплывчатыми , постоянно  передвигающимися границами, со своими конфликтогенными зонами. С другой стороны современный мегаполис, как  пространство множественных локализованных,  но  в определенных ситуациях  пересекающихся  культурных и социальных пространств представляет собой гетеротопию . На территории города  испокон веков были гетеротопные пространства -  театры, музеи, кладбища, библиотеки, бордели и т.д.  Были этнические анклавы-гетеротопии – гетто. Они существовали во многих европейских городах (Прага, Венеция, Варшава). Надо отметить, что изначально это была добровольная консолидация еврейского этноса в определенном пространстве связанная с его культурными особенностями. (Wirth L.1956,р.262), позднее  гетто  пробрели принудительную и политическую окраску («социальные гетто», «негритянские гетто»).  Позднее, в восемнадцатом веке появились чайнатауны (Бангкок и Нагасаки), латинские кварталы, так называемые негритянские гетто и т.д.

 Пространство города традиционно со времен античности   рассматривавшееся как бинарная оппозиция: публичное, политическое  (агора) / приватное, экономическое (ойкос), дополняется ныне неким третьим пространством.  Л.Лофланд (Lofland  1998) называет его парохиальным,  а Дехаан и Декаутер (De Cauter, Lieven 2008) определяют его, следуя Гипподамовой схеме как  священное. Локализованные этнические анклавы - гетеротопии  и представляют собой  парохиальное ( иногда его переводят как местечковое) пространство внутри города. Локальные пространства – гетеротопии городского фронтира представляют с одной стороны девиационную гетеротопию, поскольку включают в себя людей, которые не смогли или не захотели полноценно интегрироваться в социальное пространство принявшего их сообщества, с другой стороны – убежища (ультимативную гетеротопию).

 Это третье, «другое» пространство не является ни  чисто публичным, ни локализовано частным. Оно может быть даже территориально не локализованным (киргизское сообщество Москвы). Хотя внутри такого пространства обосабливается частная жизнь другой культурной группы (своя экономическая инфраструктура, культурные связи, традиции, язык), это пространство  имеет и политические характеристики. Внутри таких анклавов возникают протестные движения, оформленные чаще всего в виде стихийных бунтов, погромов, избиений, а на фронтирной территории снаружи появляются  контр-протестные явления, выражающиеся как в политических лозунгах, так и в сознательном обострении системы межкультурных коммуникаций (запреты на ношения хиджаба в школе, строительства высоких минаретов, появление на общественных пляжах в буркини). Анализ функционирования таких пространств чрезвычайно важен для понимания перспектив дальнейшего взаимодействия культурной и политической составляющих общественной жизни.

Библиография

1. Dahaene Miсhiel, De Cauter, Lieven. Heterotopia and the sity. Routledge. 2008.
2. De Cauter, Lieven. A space of play. Berlage Institute Reader [Текст] / Lieven De Cauter, Michiel Dahaene. – Rotterdam, 2009
3. Lofland L. The public realm. Transaction Publishers, 1998
4. Foucault M. Of Other Spaces 1986 // Diacritics., Vol. 16, No. 1. Pp 22-27
5. Wirth L. The ghetto // Community life and social policy: Selected papers by Louis Wirth. – Chicago: University of Chicago Press, 1956. – P. 261–274..
6. Романова А.П. Специфика межкультурных коммуникаций на фронтирных территориях./ /Каспийский регион: политика, экономика, культуры. 2015,№3.с.266-271
7. Якушенкова О.С. Образ чужого в гетеротопных пространствах фронтира. Диссертация на соискание кандидата философских наук. 24.00.01. Астрахань 2014