Сетевые коммуникации гражданского общества

Я.В. Барский (Ярославль)

Сетевые коммуникации гражданского общества.

За последние двадцать пять  лет, гражданское общество прошло значительный путь от зарождающегося постсоветского активизма, только привыкающего к новым реалиям, до крупных некоммерческих организаций, профессионально оказывающих социальные услуги. Методы  и способы коммуникаций гражданского общества также претерпели значительные изменения. На сегодняшний день, повсеместное использование электронных средств коммуникации в значительной степени способствует зарождению сетевых коммуникаций и сетевого общества.

Научный интерес к изучению сетевых форм коммуникаций начался еще в середине двадцатого века. Определения социальной сети были довольно обширными, включая практически всю совокупность человеческих взаимоотношений. К теоретическим аспектам изучения сетевых форм коммуникации подходили такие ученые как Дж. Барнза (Barnes, 1954, 39-58) и Э. Ботт (Bott, 1957, 25-48), впоследствии научный интерес к изучению проявили Дж. Клайд Митчелл (Труфанова, 2012, 301-317) и С. Ф. Надель (Nadel, 1957, 154-183). Одним из наиболее ярких теоретиков сетевого общества  и сетевых форм коммуникаций является М. Кастельс (Кастельс, 2012, 171-184). Сетевые формы коммуникации, по Кастельсу, стали эффективнее иерархических форм, что привело их к постепенному вытеснению. Сетевой структурой, является совокупность «узлов», по которым осуществляется взаимодействие.

На данный момент времени в современной России достаточно широко используются формы сетевых коммуникаций для отстаивания гражданских интересов и разрешения общественно значимых проблем. Масштабность использования сетевых форм коммуникации разная. Кампании использующие сетевые формы коммуникации ведутся как на федеральном (кампания дальнобойщиков в 2015-2016 годах, экологическое движение «Мусора.Больше.Нет.», «Бессмертный полк» и др.) так и на региональном уровне.

Для исследования специфики использования сетевых форм коммуникации был изучен ряд кампаний, использующих сетевые формы коммуникации для отстаивания своих прав. Первой из них является межрегиональная кампания «СТОП, ЦБК», которая появилась как результат несогласия местных жителей со строительством целлюлозно-бумажного вблизи от Рыбинского водохранилища. Вероятность резкого ухудшения экологической обстановки подтолкнула инициативных жителей Ярославской и Вологодской областей к открытому протесту против строительства ЦБК. Оппонирующей гражданским активистам группой стали некоторые представители органов власти Вологодской области, заинтересованные в строительстве комбината в форме государственно-частного партнерства. Также заинтересованным лицом был А.А. Мордашов – владелец строящегося ЦБК. Коммуникация гражданских активистов посредством персонального сайта в сети Интернет и социальных сетей, показала себя эффективным инструментом привлечения, организации и мобилизации активистов. Противникам строительства ЦБК удалось не только собрать значительное количество электронных петиций и направить их в органы исполнительной законодательной власти РФ, с просьбой прекратить строительство, но и эффективно организовывать митинги, пикеты и автопробеги на территории Вологодской и Ярославской областей. На данный момент времени ситуация по строительству ЦБК остается в процессе согласования.

Второй исследуемой кампанией стало дело «Мосейцево». Целью гражданской кампании стала отставка регионального детского омбудсмена Т. Степановой. Активисты требовали отставки после шокирующих событий в стенах частного детского дома, повлекших смерть его воспитанников. Дело приобрело высокую степень общественной значимости после журналистского расследования Л. Шабуевой с последующим заявлением о необходимости отставки омбудсмена. Участники кампании состояли не только из журналистов, блоггеров или политических деятелей, но и из многочисленных жителей области, узнавших о трагедии в детском доме и требующих наказания для виновных в случившемся. Участники кампании имели как основной информационный ресурс – СМИ, так и дополнительную возможность публиковать информацию на персональных профилях в социальных сетях в Интернете. Благодаря доступности и беспрепятственности доступа к информации электронных средств коммуникации, гражданские активисты смогли повысить уровень общественной значимости проблемы, привлекая к проблеме большее внимание. Гражданская капания по отставке детского омбудсмена в Ярославской области закончилась уходом Т. Степановой с должности.

Третьей кампанией стали многочисленные протесты водителей дальнобойщиков в 2015 году. Причиной конфликта стало введение новой системы взимания платы «Платон», которая привела к крупномасштабным протестам в более чем половине всех субъектов России. Наиболее остро конфликты дальнобойщиков ощущались в субъектах Северного Кавказа и Юга России. Несогласные с новой системой водители устанавливали таблички с требованием отмены «Платона» на кабины и кузова своих автомобилей. Протестующими активно использовались автопробеги «улитка», которые представляли собой организованную в колонну автомобилей езду с низкой скорости по ключевым для места проведения пробега автодорогам. Впоследствии общественность, политические партии и гражданские активисты поддержали протест водителей дальнобойщиков. Совместно проводимыми мероприятиями стали митинги в различных городах России, направленные на привлечение внимания к проблеме и поиск компромиссных вариантов – уменьшение платы за пользования автодорогами, уменьшение штрафов за отсутствие специализированных устройств для контроля и платы денежных средств, и отсрочка ввода системы взимания платы. Помимо протестных действий в форме автопробегом и митингов, активная работа велась и в сети Интернет, главным образом, в социальных сетях в Интернете. Создание персональных сайтов и сообществ в социальных сетях имело цель не только привлечения и мобилизации граждан, разделяющих мнение водителей-дальнобойщиков, но и подписания петиций с просьбами и требованиями к высшим государственным чинам России, и субъектов РФ. Протест дальнобойщиков интересен не только относительной консолидацией общества и четкой артикуляцией собственных требований, но и характером взаимоотношений протестующих. Он осуществлялся как с помощью различных форм электронной коммуникации – что было характерно, в большей степени для граждан, поддерживающих действия дальнобойщиков, так и с помощью раций, установленных в грузовые автомобили водителей-дальнобойщиков.

Постепенно формирующиеся сетевые формы коммуникации гражданских активистов определяются не только эффективностью использования средств электронной коммуникации в качестве информационного и организационного ресурса, но и, зачастую, недостаточно полным освещением общественно-значимых проблем традиционными СМИ. Учитывая большой охват целевой аудитории пользователей сети-Интернет, сегмент участвующих в деятельности кампании людей относительно невелик. Несмотря на это сетевые коммуникации в рамках гражданского общества становятся все более частой формой взаимоотношения гражданских активистов, из чего можно сделать вывод о постепенном формировании сетевого гражданского общества в России.

Список литературы:

1. Barnes J. Class and Committees in a Norwegian Island Parish // Human Relations. 1954. № 7. P. 39-58.
2. Bott E. Family and Social Network: Roles, Norms and External Relationships in Ordinary Urban Families. L.: Tavistock Publications, 1957.
3. Nadel S. F. The Theory of Social Structure. L.: Cohen and West. 1957.
4. Кастельс М. Галактика Интернет: Размышления об Интернете, бизнесе и обществе / Пер. с англ. А. Матвеева, под ред. В. Харитонова. Екатеринбург: У-Фактория. 2004.
5. Труфанова Е. О., Яковлева А. Ф. Социальная технология сетевого взаимодействия // Общество. Техника. Наука: На пути к теории социальных технологий. М.: Альфа-М. 2012. С. 301-317.